Мнения уже разделились, и «Слуга двух господ» занял свое законное место в категории «спорных». Разумеется, это чисто режиссерский эксперимент, довольно утомительный и для актеров, и для некоторых привередливых зрителей. Потому что актерам довольно сложно три часа играть поперек текста, а зрителям — пропускать его мимо ушей.

И для темы юности, и для музыки «Кино» мог бы найтись более подходящий материал.

Андрей Прикотенко действительно положил пьесу Гольдони на Цоя. Насколько хорошо ему это удалось — судить вам: в зависимости от того, сколько вам лет, что вы делали в 1991-м и как относитесь к творчеству группы «Кино». Если вы не жили в эпоху слома времен и к творчеству «Кино» относитесь спокойно, то вам улыбнется сцена, в которой Беатриче и Клариче приносят дружескую клятву, на брудершафт взрезая себе ладони осколком стекла под… «Группу крови». Если наоборот, то, наверное, вы понимаете, что «последний герой» пел про кое-что еще, кроме «Восьмиклассницы».

По-моему, Цой не слишком подходит гармоничному миру Гольдони, а лирический герой конца 80-х — венецианским буржуа. Заточкой здесь никого не пырнут — это точно.

Как не пытается Прикотенко натянуть на своих героев маски маргиналов и индивидуалистов, герои Гольдони, не в пример им, хотят одного — замуж или жениться. За исключением истеричного, перепуганного собственной смелостью еврейского мальчишки с острыми плечами. Потому что Ксения Раппопорт остается мальчишкой — даже когда ее лже-Федериго вытряхивает из-под парика с челкой свою природную шевелюру и оказывается Беатриче. Этот беспризорник точно явился не из Гольдони, и вовсе не затем, чтобы выцыганить из старика Панталоне свое наследство.

С другой стороны, у спектакля полным-полно доброжелателей, которые полагают, что и Цой на своем месте, и история сложилась, и композиция хороша, и все шутки прекрасны. Не все: есть и изящные, есть и вовсе такие, где рассеянный любовник вытирает заплаканное лицо трусиками своей милой. Итальянских дель`артовских масок действительно нет. Зато есть оригинальные, хэнд-мейд.

Юность, по Прикотенко, имеет характер болезни или патологии. Вот актеры и работают в манере психологической клоунады, к каждому душевному движению подбирая свой клоунский кунштюк. Клариче (Мария Лобачева) щеголяет в детских панталончиках и, не желая выходить замуж за нелюбимого, старательно демонстрирует жениху синдром Дауна. Разгневанный Сильвио (Тарас Бибич) выпускает пар через бег с препятствиями.

А Труффальдино (Джулиано ди Капуа), обзаведясь невестой, вне себя от радости засыпает всех конфетти. Не в пример своему энергичному итальянскому собрату — Арлекину Ферруччо Солери — этот персонаж соображает весьма медленно: морщит лоб и рыдает от отчаянья, не в силах разрулить поручения обоих господ. Но ди Капуа — урожденный гражданин Италии — хорошо знает, что делает: он играет не маску, а скорее ее «жизненный» исторический прототип — недотепу из Бергамо.

А покосившиеся фонари, подвижные фурки, становящиеся гондолами, столбы и веревки для просушки белья, превращающиеся в паруса и мачты от Эмиля Капелюша, — выше всяких похвал. Если же вы согласны мириться с тем, что сюжет не движется, герои так и не повзрослеют, а финал безбожно затянут, то «Слуга двух господ» — ваш спектакль. Он обаятелен — это немало. А мифы пусть сочиняет Бертолуччи.