Top.Mail.Ru
КУПИТЬ билеты
«Песни во дворах-колодцах»
Пресса «Тень Города»
Автор: Соколинский Е.//Час Пик. 2010. 19-25 мая.   

Театр «На Литейном» ведущий начало от усадьбы графов Шереметевых, очень трепетно

относится к эволюции родного города. Роман Смирнов, режиссер, мемуарист и вообще разнообразный человек, трепетно относится к судьбе русского рока, андеграунда — сам к нему руку приложил. Из этих трепетаний вызрел спектакль «Тень города», как бы вторая серия «Квартирника», рожденная той же командой.

 

Однако «Квартирник» при всей своей калейдоскопичности цементировался неординарной личностью Алексея Хвостенко. В числе «авторов» «Тени Города» 48 лиц: от Федора Достоевского и Александра Пушкина до Михаила Борзыкина и безвестного парня, поющего в переходе у Гостинки. Здесь всех цементирует Роман Смирнов. И если «Квартирник» заканчивался гимном молодежи Театра «На Литейном»: «Мы всех лучше, мы всех краше...», то в «Тени» звучит индивидуальная эпиталама: «Это ты самый умный и красивый на свете..» (песня Кирилла Комарова). У кого есть сомнение: речь идет о постановщике спектакля?

 

Лишний человек —

Петр Великий

Это вовсе не исключает демократизм Романа Смирнова на сцене. Потрепанного основателя города, Петра Великого (Сергей Соболев), более похожего на гвардейца после бодуна отшвыривают современные алкаши — основной контингент «Тени Города». Екатерина Великая (Татьяна Тузова) быстро сливается с женской общественностью и пылко произносит монолог Татьяны Москвиной о ненависти к йогуртам и партии «Единая Россия». Как на всяком карнавале, нет верха и низа, нет святынь. Ксения Петербургская, недавно воспетая в Александринке, на Литейном оборачивается хабалкой Ксенией Московской (Анна Екатерининская).

Кстати, разговор о северной столице никогда не обходится без шпилек по адресу Первопрестольной. Ксения Московская — собирательный образ всего, что ненавистно в «кудрявой» («Давай, вставай, кудрявая...») завистливому петербуржцу с комплексами. Богатая (сует всем доллары), наглая, вульгарная, невежественная, Ксения Московская тырит в Петербурге все, что может. Ей, видишь ли, понадобилась для экзотизма квартира в петербургских трущобах с видом на двор-колодец (текст из «Чужих снов» Татьяны Толстой).

Правда, Ксении удается-таки пристыдить гнилую петербургскую интеллигенцию, которая «в знак протеста» окна не моет.

 

Раскольников на привале

Впрочем, не без удовольствия я прослушал реплику одной старухи. «Какое, — говорит, — у нас метро? Это в Москве смотреть нечего. Вот они под землей и живут». Не рискну утверждать, кому принадлежит шутка. Уж больно много народу трудилось над сценарием. Но больше всего Достоевский, Довлатов и митек Владимир Шинкарев. Четыре персонажа (Мармеладов, Катерина Ивановна, Сонечка, Неточка) — от гения русской литературы, два (Гаенко и Рябов) — от гения русскоязычной литературы и еще четыре (Кобот, Пужатый, Максим и Федор) — от гения постсоветской литературы Шинкарева.

Это, конечно, условно. Достоевский не несет ответственность за песню Умки «Они зовут его Раскольников», Александр Блок — за окончание стихотворения «Ночь, улица, фонарь, аптека...». Все на равных. Разве что Достоевский несколько высовывается. Иногда кажется, будто лавры интерпретаторов «Преступления и наказания» не дают Роману Смирнову покоя. Здоровенький Денис Пьянов — Мармеладов (монолог в трактире) и Любовь Завадская  Катерина Ивановна (сцена сумасшествия) оттягиваются по полной программе. Можно подумать, они в драматическом театре.

 

«Снова туда», где по Невскому гуляет Соня

Тем не менее участники «Тени Города» в основном поют: от удалого шлягера Коли Фомина

(лидера группы «Время любить») «Гуляли по Невскому б...» до арии из оперы Андре Гретри «Ричард Львиное Сердце» (на чистом французском языке). Мелкое музыкальное хулиганство сочетается с проникновенной песней Насти Полевой «На счастье». Ее трогательно исполнила Полина Воронова.

Забавно, что среди классиков отечественного рока затесался Имре Кальман. На коммунальной кухне милиционер Пужатый (Вадим Бочанов), весь до пяток напуганный интеллигент-доносчик Кобот (Александр Безруков) и два митька: Максим и Федор (Игорь Милетский и Константин Мухин) — с энтузиазмом горланят выходную арию Мистера Икс. А затем «Цветы роняют...» подхватывает и остальной двенадцатиголовый ансамбль. Кальман обеспечил едва ли не самый ударный номер композиции. По крайней мере, после «Снова туда...» зал впервые разразился аплодисментами.

 

До Кремля — огородами

При чем тут «Икс»? Что Пужатому «Икс»? А ведь и милиционер — человек. Он тоже одинок.

Может, потому и пытается достучаться до сердца соседа с помощью матюгальника? «Нигде не светит мне родное окно». Как это близко большинству жителей СПб! Собственно, спектакль о потерянных, потерявшихся в большом городе. Страшно, одиноко, холодно, дождь идет 24 часа в сутки. «На станции Токсово», понимаете ли, «обнаружены волки» (песня Натальи Медведевой). И посреди всей этой мерзопакостности бродят пьяненькие, леди без определенных занятий; никому не нужные толстушки (например «пышка» Татьяна Тузова)... Стоит ли удивляться, если военнослужащие из глубинки, прибывшие на побывку в Северную Пальмиру, хотят узнать, как пройти от Медного всадника к Третьяковской галерее? «Огородами» — отвечают жертвы социальной несправедливости Соня Мармеладова (Мария Иванова) и Неточка Незванова (Полина Воронова). В известном смысле алкоголик от Достоевского и алкоголик от Шинкарева одним миром мазаны, принадлежат к миазмам нашего красавца-города.      ;

 

Голландские схемы разбились о быт

Роскошные градостроительные планы Петра I, изложенные царем в первом монологе, разбились о «сны» Достоевского с его серым мороком. Ну и наши современники-архитекторы, ветераны ЖЭКов помогли разрушить петровский блеск и прямолинейность. А с другой стороны, невинные пользователи города. Они тоже недовольны. Мы, дескать чужие в «снах» русского самодержца и мучаемся. Чем больше Петербург становится гламурным туристическим центром, тем больше в умах оппозиционно настроенной художественной интеллигенции формируется образ «теневого Петербурга». Не в смысле теневой экономики, а в смысле теневого мироощущения. Недавно выпущенный фотоальбом «Непарадный Петербург» Игоря Бородая меркнет перед гротескным Петербургом, нарисованным углем в Театре «На Литейном». Что облупившаяся штукатурка?! Разве в ней дело? Душа облупилась, штаны потрескались.

 

«Давай закурим» в третий раз

Правда, роль жестокого разоблачителя Роман Смирнов до конца не выдержал. Ближе к финалу на экране появились фирменные слайды со сфинксами, улицей Зодчего Росси. Музыка Сергея Прокофьева серьезная, симфоническая загудела. Уже пошел праздничный концерт в Кремлевском дворце съездов. Но кончилось все хорошо. Потерянные на проспектах и в садах нашего города дружно спели песню Виктора Цоя «Если есть в кармане пачка сигарет, значит, все не так уж плохо...».

Я, извините, не курю, хотя готов согласиться: бывает хуже. Как поклонник «Квартирника», думаю, всякое повторение, эксплуатация найденного опасны. «Тень Города» - менее остроумна и менее разнообразна (несмотря на 48 источников), чем «первая серия». Впрочем, спектакль пользуется успехом у молодежи, и в театре задумывают «третью серию». Поклонники рока и андеграунда, возрадуйтесь!